Руководитель калужского Фонда «Защитники Отечества» Дмитрий Афанасьев: «Поможем решить все вопросы»

После того, как окончилась рабочая встреча с председателем Заксобрания Новосельцевым, сенатором РФ Савиным и с депутатом Окуневым, мне удалось, наконец, побеседовать с руководителем фонда Дмитрием Александровичем. Почему наконец? Потому что в Донецке этого сделать было просто невозможно! Дмитрий, он же «Депутат», постоянно был занят или находился в отъезде. И вот теперь демобилизованный доброволец СВО, боец легендарного батальона «Спарта», инструктор Республиканского центра беспилотных систем имени Героя России Владимира Жоги, депутат Заксобрания Калужской области, глава регионального исполкома ОНФ в зоне доступа!

С Дмитрием Александровичем договорились о встрече в пятницу во второй половине дня, чтобы рабочая обстановка была не такой напряжённой. Но не тут-то было! Ждать пришлось долго, поскольку рабочая встреча затянулась на добрых два часа. Однако ожидание того стоило, ведь потом мы с Дмитрием подробно поговорили на проблемные темы, которые помогает решить Фонд «Защитники Отечества» под руководством нашего героя.

– Дмитрий, с какими проблемами сегодня бойцы СВО чаще всего обращаются в региональный фонд?

– Обращения совершенно разные. Начиная от консультации – как подать документы на звание «Ветеран боевых действий» и завершая инструктажем – какие юридические шаги надо для этого совершить. Вот буквально сегодня два человека подходили. Один был с Дальнего Востока, хотя сам территориально пребывает и проживает на калужской земле.  И наши социальные координаторы объяснили ему все этапы получения звания. Поэтому поможем решить все вопросы.

– А ребята из ЧВК «Вагнер» обращались за помощью?

– Сейчас не о «вагнерах», а обо всех ЧВК надо говорить. В настоящее время есть решение – на таких ребят распространяются все социальные льготы. Но у нас есть порядок для военнослужащих, где всё прописано: какие документы и куда подать, какие взять, чтобы подать их. А по ЧВК пока есть вопросы: кто даст справку – выписку из приказа, кто должен передать наградные документы и т.д. Это же частная военная компания. И надо понимать, какой у неё механизм. Но в ближайшее время этот вопрос будет отрегулирован, и мы таким бойцам, соответственно, будем помогать.

– Так, а ребята с ранениями приходят?

– Если мы сейчас говорим о медицинской помощи уже мирных граждан, которые были военными, но уже уволились, потеряв статус военнослужащего, ушли в запас и т.д., то с такими мы работаем. У нас есть терапевт, которая тут же даст консультацию. Секунду, как раз звонят из луганского госпиталя.

Дмитрий берёт трубку, после чего начинается телефонный разговор: «Госпиталь калужский одобрил. Вот депутат Окунев сказал 20 минут назад, что надо помогать, вот и исполняю… Показываешь удостоверение, и у тебя есть законное основание двигаться в сторону Калуги… А какое ещё должно быть разрешение? Вертолёт понятно, медицинский. Через Ростов?.. Я ни разу не видел, чтобы не пропускали раненого. «Штормы» не «Штормы» – без разницы. Направляют – отбываешь. Никто не будет задерживать. Досмотр будет осуществляться, чтобы лишнего не провезли. С тобой поработают, если подозрение вызовут документы. Служба безопасности поработает. А больше ничего. Давай. Номер есть. Звони».

Вот пример с раненым: «А вдруг меня не пустят?» Да пропустят!

– Следующий вопрос как раз про «Шторм». Почему этим штурмовым отрядом многие парни стращают своих жён, когда с ними повздорят? Я была свидетельницей одного из таких разговоров.

– Есть куча отрядов, где люди штурмуют, не являясь «Штормом», а являясь ВЧ №31021, например, т.е. без высоких названий. «Я уйду в «Шторм», уйду в «Барс», Александра Невского…»  С супругой мы поработаем, успокоим. А вот сорвавшийся муж – другая тема. У любого бойца должен быть внутренний стержень. Там должен быть командир, который должен воспитывать в нём это состояние. В конце концов, должна быть в нормальном понимании дедовщина. Не в плане унижения.

Когда есть старшие, которые уже прошли и пережили это состояние, и они понимают, что в этот момент происходит с человеком. Они его обязательно поддержат. Вот в этом смысле дедовщина должна быть. Психологическое влияние оказала на бойца ситуация – поддержи его. На передовой психолога нет. Вместо него – старший по званию товарищ, более опытный.

– А на базе Фонда можете оказать психологическую помощь родителям, жёнам, родственникам?

– Да, конечно.  Всем и в любой ситуации.

– А если сильно – под корень срубила смерть близкого, то что делать?

– Алгоритмы существуют. Мы помогаем психологически. У нас обученные дипломированные специалисты, которые знают, как выводить из этого состояния. Это их профессиональная деятельность. А дальше всё зависит от желания самого человека.

Не все в этом состоянии бегут оформлять социальные льготы, многим надо пережить горечь утраты, прийти в себя, принять ситуацию. И только потом люди начинают оформлять. Но кто-то сразу это делает. Это чисто индивидуально у каждого…

Продолжение интервью с руководителем Фонда “Защитники Отечества” в Калуге читайте в свежем номере районки от 7 июля