«Спустя два года мы, его духовные чада, чувствуем – он с нами рядом!»

Он стоял у возрождения Оптиной пустыни, придя в обитель в 1989 году. Он организовывал крестные ходы, помогал всем без исключения, кто бы к нему ни обратился.  Благодаря ему в Козельском районе построен не один храм. Он был соратником отца Илия – духовника патриарха Кирилла, сопровождал его почти во всех поездках.

Два года назад православный мир облетело скорбное известие – почил, пожалуй, самый известный иеродиакон России – Илиодор (Гайриянц) из Оптиной пустыни. Последние недели монахи и священнослужители козельской земли знали, что он в больнице в тяжёлом состоянии – коронавирус обострил хронические заболевания. 

Рассказывали, что болел он долго и тяжело. Молились все, кто его знал. Надеялся и верил весь православный мир. Но отец Илиодор все равно ушёл. Ушёл на Иверскую – в праздник Божией Матери, которую он так любил. Ранним утром 26 октября… Ему было 73 года…

Сегодня мы собрали воспоминания об отце Илиодоре тех, кто знал его лично. И в чьей жизни он был не просто знаменитым монахом, но и помощником, подвижником и духовным отцом.

– Меня часто спрашивают, как так случилось, что мы нашли отца Илиодора, как стали его духовными детьми. На самом деле батюшка сам находил всех нас – своих бесчисленных чад. Было всегда удивительно наблюдать, как легко батюшка обращает людей к Богу.

Помню, как-то мы служили с батюшкой у меня в деревне вечернюю службу, и людей в храме было очень мало. Во время службы батюшка выглянул в окно – мимо храма в этот момент проходил соседский мальчишка.

– Ты крещёный? – спросил отец Илиодор мальчика.

– Да.

– Так почему же ты без крестика? Ты где живёшь? Рядом? Позови маму. У неё крестик есть? А братики, сестрёнки у тебя все крещёные?

Вскоре вся семья уже стояла в храме. Люди – радостные, утешенные, тронутые заботой и благодатью Божией, исходящей от батюшки. Через несколько дней я уже крестил их новорожденного малыша.

Даже к простым записочкам с именами людей, которые передавали батюшке для молитвы, он относился с величайшей любовью и благоговением.

«Кто-то поёт: мои года – мое богатство, – улыбаясь, говорил отец Илиодор. – А моё богатство – это записки. Это же не просто имена – это души людские. А молитва за душу – это самое высокое, что мы можем сделать для человека».

У батюшки в келье хранились огромные мешки, под завязку набитые записками, он их никогда не выкидывал, а бережно складывал. Если я приезжал в Оптину послужить, батюшка вел меня к себе, брал в одном из мешков стопочку записок и просил, чтобы я помянул их во время службы, повынимал частички на проскомидии (батюшка, как диакон, не мог сам этого делать). Сколько порой боли было в этих кратеньких просьбах, которые люди писали там батюшке!

Батюшка не только молился сам, но и смиренно просил нас, священников, в священнодействии усилить его молитвы. А потом бережно собирал помянутые мной записочки и нес их обратно к себе в келью. Так бывало и в тех случаях, когда он приезжал на службы к нам в храм. Сумки с записками всегда были при нём, и он раздавал их всем в алтаре с просьбой помолиться.

– Многие годы наша гимназия жила молитвами и помощью, в том числе, и иеродиакона Илиодора. И сейчас мы чудесным образом продолжаем получать её.

Недавно была история, произошедшая перед молебном на 1 сентября. Наша Мария Александровна, учитель технологии, должна была украсить икону в храме. Она поехала в Оптину пустынь и около могилы батюшки Илиодора в сердцах попросила его, чтобы помог найти цветы для украшения. А это был вечер 31 августа.

После Мария Александровна отправилась на подворье и по дороге встретила духовных чад отца Илиодора с цветами. Они несли их батюшке. Так они не только отдали ей эти цветы, так ещё и довезли до Благовещенского храма. И ещё: в багажнике у них оказались флористические губки, которые они полгода возили и никак выложить не могли! Губок оказалось ровно столько, чтобы обложить икону цветами!

И в этот же вечер Марии Александровне прислали видео, где отец Илиодор раздаёт нашим детям шоколадки на 1 сентября! Что это, как не поддержка батюшки оттуда?!

– Отец Илиодор старался не спать, занимался подвижничеством. По ночам где-то кому-то помогал – продукты приносил, спину растирал… В келье у него кровати не было, только кресло стояло, чтобы в нём немного подремать. Естественно он не высыпался: сидит, разговаривает, а через три секунды смотришь – уже спит. Однажды стоя заснул во время службы и упал. Состояние без сна – это элемент подвижнической жизни. Если читать про монахов, то можно узнать, что некоторые из них старались мало спать или не спать совсем. У отца Илиодора совсем не спать не получалось, но он стремился к тому, чтобы спать мало. И не лёжа, а сидя – это древнее предписание монахам. А сидя почему? Потому что человек уже сгруппирован. Ведь когда ты лежишь, ты расслабляешься и не готов ни к чему, а сидя ты уже сгруппирован и в какой-то мере готов отражать искушения. Сейчас таких физически сильных людей мало, народ слабенький стал…

Пока батюшка Илий в Оптиной жил, отец Илиодор у него дневал и ночевал. У них дружба была. Ну, естественно, он его как старца почитал и всегда был одним из близких к нему людей. Таким до конца и остался…

В монастыре всегда порядок, и если ты что-то нарушил, то тебя поругают. А если начнёшь оправдываться, то доругают. А Илиодор мог прийти, пожалеть, что-то вкусное дать или слово доброе сказать. В общем, поддерживал. Был неформальным утешителем всех.

Он всем людям помогал, поэтому шёл на нарушение монастырского распорядка. Если храм был закрыт, он старался всё равно туда людей провести. Наместник его часто за это ругал. А ведь Илиодор старался ко всем людям по-доброму отнестись, чтобы поездка в Оптину была для них полезна.

В одно время к нам в монастырь частенько приезжал отец Платон из Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, который сейчас на подворье в Москве духовником служит. А когда ещё в Лавре был, то наместник хотел его духовником к нам в Оптину отправить. Поэтому он и приезжал к нам на пару месяцев. И они с Илиодором были очень похожи – по ночам не спали, людям помогали, а ещё встречали и сопровождали группы паломников и экскурсантов. Всё показывали, рассказывали. Правда, отец Платон это делал в Лавре, а отец Илиодор – в Оптиной. Вот такая у них была расположенность к людям. А когда бывал на акафисте, то всем конфеты раздавал. Это он от матушки Сепфоры научился.

Илиодор везде успевал участвовать. И для восстановления храмов он находил спонсоров. Например, сгоревший храм в Озерском, где служит его духовное чадо отец Дмитрий, он помогал восстанавливать.

Успевал служить во всех храмах Козельского района! Спешил туда, где по какой-то причине священника не было. Помогал организовать службу. Пока шли поиски священника, сам служил. Но тогда ведь ещё и епархии не было Козельской…

– С отцом Илиодором я познакомился 20 лет назад. В 2000 году у меня без вести пропал отец. И через мою тетю мама узнала, что в Оптиной есть батюшка Илиодор. Он – наш земляк и тоже родом из Баку. И с этого момента, как только я приехал, то понял, что обрёл отца. В своём семилетнем возрасте я общался с ним так, что как будто мы ровесники. И вот в тот момент отец Илиодор сказал моей маме, что я буду священником. Для неё это было неожиданно, хотя она очень обрадовалась. И вот спустя всё свершилось.

Поэтому я не смог не написать эту книгу. Ведь отец Илиодор очень сильно поучаствовал в моей жизни. Но многого я, конечно, не включил в книгу в силу того, что есть своё сокровенное, личное. Это процентов 70, наверное. Пусть это останется в моём сердце, в моей памяти для моих потомков. Например, для моего сыночка Давида. Сейчас второго с матушкой ждёт, даст Бог – в январе родится. А про наречение сына именем Давид я написал в своей книге. Глава называется «Аксиос!» Ведь батюшка хотел его назвать Николаем в честь своего любимого Святителя Николая…

Очень много духовных чад у отца Илиодора. И, конечно же, каждый думал, что батюшка любит его больше других. Хотя любил он всех одинаково. Но для меня он был не только отцом, но и ходячим Евангелие. Вот ты читаешь и не понимаешь какой-то из его фрагментов. А на батюшку посмотришь, и всё становится ясно без слов.

Отец Илиодор – пример живой бескорыстной любви. Он был настолько искренним, что ни о какой лести и речи быть не могло. Был молитвенником, жил ради Бога, ради людей. К сожалению, таких рождается один на миллион. Господь нас всех утешил. Я рад, что встретил отца Илиодора и, благодаря его молитвам, я написал книгу. Сам бы я, наверное, не смог. А люди, прочитав её, пишут в комментариях, что у них поменялись взгляды на религию, на жизнь. К тому же Россия, как и весь мир, переживают непростые времена. И мне с помощью этой книги хотелось всех взбодрить. Наверное, это у меня получилось, потому что пишут мне такие строки: «Батюшка, благодаря вашей книге об отце Илиодоре, на то, что происходит в стране, мы смотрим иными глазами». 

Отец Илиодор оставил земную жизнь, но дела его продолжаются. Поэтому в моей памяти навсегда останется его фраза: «Уходя, за собой не выключайте свет, а оставляйте свет».  То есть добрые дела.

Очень много у батюшки было таких глубоких фраз. Но главной всегда была: «Всех любить, всех прощать, всех оправдывать и за всех молиться». Это, конечно, трудно. Ведь у отца Илиодора было огромное сердце, места в котором находилось для всех.  И когда батюшка почил, то в первые дни я чувствовал, что из меня что-то вырвали. Причём самую хорошую часть! Но потом я начал ощущать, что отец Илиодор никого не оставил. Он здесь, он присутствует всегда, стоит лишь к нему обратиться. 

Кстати, книгу иерея Андрея Товмасяна «Рядом с отцом Илиодором» можно приобрести в книжной лавке Оптиной пустыни. Ещё проще – заглянуть в редакцию нашей районки. Отец Андрей любезно согласился поделиться с нашими читателями и подписчиками несколькими экземплярами издания. Цена книги 200 рублей. Но все вырученные деньги автор книги попросил потратить на благое дело. Он был очень рад, когда деньги за первые проданные 15 книжек были перечислены на счёт районного волонтёрского фонда, занимающегося сбором помощи для мобилизованных козельских ребят.

И поэтому хочется закончить этот материал изречением – духовным завещанием горячо любимого всеми иеродиакона России – Илиодора Гайриянца из Оптиной пустыни:

– Когда на тот свет каждый из нас попадает, там первый вопрос такой будет: был ли ты на земле человеком? «Первая заповедь – будь человеком». Вот по ней нас и будут спрашивать, прежде всего, мне так кажется. Когда душа попадает в область вечности, она видит Творца, и первое, что у неё вырывается: «Господи, помилуй!» Веровал ты там при жизни, не веровал, просто вопишь ко Христу… Ребёнок, когда рождается, у него самопроизвольно вырывается крик, – он кричит! Вот точно также и душа, а она – христианка.

И вот она орёт-надрывается: «Господи, помилуй!» А в ответ – это всё изложено в Евангелии: а ты миловал других? Напоил, накормил, приютил, посетил, помог в беде? Даже если ты самарянин, – веруешь там как-то неправильно, – но это-то ты мог сделать?

Так, и в Великую Отечественную войну, допустим, мусульманин, рискуя собою, с поля боя товарищей вытаскивает одного за другим, пополз за следующим и сам подорвался. Он, что, «не за други своя» умер? Заповедь не исполнил? А если ты православный, да тебе благословения подождать в какой-нибудь экстренной ситуации надо было… Кто из вас на проверку оказался христианин?

Господь с нас будет спрашивать в первую очередь ЧЕ-ЛО-ВЕЧ-НОСТЬ. На втором месте будет уже вопрос веры. Он тоже будет. Но на первом будет человечность. Почему? Потому что мы – человеки.

Вот, смотрите, бывает, собака подошла: «Аррррр» – «Стой там». Она покушала, всё не съест, и отошла. А потом подходит другая собачка, тоже кушает, но и не более того, что может съесть: своё набрала и отходит. Это у собак. А человек, который знает, что у него есть, он не голодный: у него и на сегодня, и на завтра, и на десятилетия вперёд… А он всё хапает и хапает, гребёт и гребёт под себя. Всё тоже в Евангелие написано: «Безумне! в сию нощь душу твою истяжут от тебе: а яже уготовал ecu, кому будут?» (Лк. 12, 20).

Даже в жизни одного человека всякие катаклизмы происходят: сейчас ты на гребне волны, а в следующий момент что с тобой? А ты о других думал, когда у тебя самого всего было в достатке? Сегодня штиль, а завтра буря…

Фото: Виталий Верескун